Люди и животные

Есть одна тема, которую большинство корейцев не любят затрагивать в разговорах. Это — едите ли вы собаку? Особенно сильно чувство неловкости испытываешь при разговоре с европейцами. Когда заходит разговор об употреблении собак в пищу, почему-то все вспоминают корейцев. Хотя едят это мясо более 1 миллиарда (!) населения на земле. А корейцев всего не более 70 миллионов.

Почему-то никто не удивляется, что некоторые народы употребляют в пищу лошадей, самых благородных и преданных человеку животных, обезьян, самых близких наших сородичей, кошек и т.д. Даже употребление человеческого мяса аборигенами всех меньше удивляет, чем поедание корейцами собак.

А давайте попробуем посмотреть на всё это со стороны. Ведь на всё есть историческое объяснение и на это тоже.

По климатическим условиям основной культурой, которую возделывали и употребляли в пищу корейцы, был рис. А условия возделывания риса — это постоянно холодная речная вода, которую запускали на поля, и земледельцы обрабатывали рис, стоя по колено в воде весь поливной сезон. Отсюда постоянные простудные заболевания вплоть до туберкулёза. Лекарств ещё не было. Но люди издавна заметили, что мясной густой отвар и собачий жир очень хорошо снимают эти заболевания. Время шло. Добавление специй сделало это блюдо не только полезным, но и вкусным. Ни для кого не секрет, что корейская кухня, в том числе и это блюдо нравится сейчас очень многим, а лечебные свойства собачьего жира не нуждаются в рекомендациях. А что может быть дороже человеческого здоровья?..

Вспомните более близкие события. Опыты на собаках… Во имя прогресса? Истребление собак на мыло?.. Во имя гигиены человека?.. Кого-нибудь при этом волновал статус собак? Так откуда это ложное чувство солидарности? Я не имею в виду всех, я говорю о тех, у кого нездоровое воображение, недостаток культуры и воспитания. О тех, кто, очевидно, плохо учился или забыл, что человек ближе стоит к хищникам, чем к травоядным. А употребление мяса любых домашних и диких животных, может, укорачивает жизнь, но активизирует нашу деятельность, и, значит, ведёт к прогрессу. Главное — всегда и во всём оставаться человеком.

Совсем другое дело: отношения между людьми и животными… Они очень сложные и тонкие… Где проходит грань, разделяющая любовь, привязанность и просто хладнокровное уничтожение для удовлетворения своих потребностей? У каждого, в зависимости от воспитания и среды, она своя… Ещё хочется подчеркнуть: собака-друг — это собирательный образ, это почти член семьи, и нормальному человеку никогда не придёт в голову употребить её в пищу, как и любой другой субъект животного мира, который в процессе жизни стал нам дорогим. Я расскажу лишь о некоторых моментах моей жизни, связанных с очень преданными и умными животными.

Помню своё детство. Было мне лет 6. Отец мой, человек по натуре очень спокойный и добрый, зарезал собаку на моих глазах. Собака была куплена накануне, и я к ней ещё не привык, но целый день ходил без настроения. Постоянно перед глазами стояло это жуткое зрелище. Вечером, когда был готов суп, на просьбу сесть за стол и поесть суп, я отказался. Мать спросила, не заболел ли я. Я ответил, что здоров, но почему-то кушать не хочется. Отец посмотрел на меня и все понял. Он сказал матери: «Не надо, не заставляй. Я тебе объясню».

Прошла голодная ночь. Настал новый день — чувство жалости к животному немного притупилось. Утром подошёл ко мне отец, погладил по голове и тихо начал говорить: «Сынок, я понимаю, что тебе стало жалко собаку. Но ты же видел, как резали мы петуха, а месяц назад резали свинью. Ты же ел? Мне тоже жалко собаку. Забудь о собаке. Кушай как обычное мясо. Не думай. Мы больше не будем резать собак дома. Договорились? Вот и хорошо. Я пошёл на работу, а ты попробуй, поешь».

Отец ушёл, мать пошла кормить птиц и свиней. За столом сидели два брата Кеша и Феля, и сёстры Женя и Менвора, они уже доедали суп. Я нехотя подошёл к столу, сел за угол, пододвинул чашку, ложкой набрал суп и отправил в рот. К моему великому удивлению, пища приятно обдала меня ароматом свежего варёного мяса, и… пошёл процесс переваривания пищи с выделением энергии, так необходимой для развития детского организма…

Ещё помню голодные послевоенные годы. Нас выручала корова по имени Маня, коричневая пеструшка. У неё был телёнок Зоя, почти чёрная пеструшка. Умница Маня к вечеру всегда сама приходила домой и своим мычанием напоминала хозяйке, что пора доить молоко. В день она давала почти полтора ведра молока. Но когда мы переехали на центральную усадьбу колхоза «Политотдел», условий для содержания коровы не было.

Помню, мать категорически отказалась пускать коров под нож: «Маня помогла нам в трудное время выжить. Будем продавать. Пусть она послужит ещё другим добрым людям».

На вырученные от продажи деньги мы купили холодильник «ЗИЛ» и телевизор «Рекорд», которые нам прослужили несколько десятков лет.

Вот и пойми людей… Купленную говядину мы бы съели без раздумий, а к отдельному субъекту животного мира такое трепетное отношение…
Думаю, это нормальное поведение нормального человека любого народа.

Особенно сильное впечатление у меня осталось от поведения среднеазиатской овчарки по кличке Лада. Мои друзья привезли её щенком из Паркента примерно двух недель от роду и оставили её у меня. Мы с женой выходили Ладу, и она стала красивой, умной овчаркой, с сильно развитым чувством собственного достоинства. Память у неё была исключительной. Достаточно было ей один раз сказать, что это свой человек, она узнавала его через многие годы. По нашему настроению она чувствовала и знала, что делать нельзя, а что можно и нужно. Без нужды не лаяла, не проявляла агрессивность, не мельтешила перед глазами, но её гордое присутствие всегда ощущали не только мы, но, особенно посторонние, если заходили во двор. Когда в доме были дети, она спокойно, по-матерински, сносила их шалости, даже если они ей не нравились. Поэтому мы никогда не волновались за детей. Так прошло почти 8 лет. Много раз она приносила приплод в выкопанной под сложенными досками норе, не доступной для человека. О количестве щенков мы узнавали, когда они выползали наружу.

Никакой беды мы не ожидали. Но вот однажды, когда Лада в очередной раз ощенилась, новые соседи, переехавшие из Бухары, завели большого злого пса из породы бойцовых собак, очень агрессивно настроенного на всех. Соседи не располагали к себе, так как больше думали о своих удобствах и никак не реагировали на наши замечания покрепче привязать собаку. Однажды ночью, разорвав сетчатый забор, она проникла к нам во двор.

На тот момент Лада оберегала свой очередной приплод в норе. Она была хорошая мама. Оставляла щенков только, чтобы покушать или справить нужду. Проникшая на её территорию чужая агрессивная собака послужила сигналом опасности для нас, её хозяев, и для щенков. И преданная Лада, ни секунды не думая, выскочила из укрытия (норы) и вступила в неравную схватку. Лада кормила щенков и была ещё слаба после родов, а бойцовая собака была намного крупнее и сильнее, и инстинкт подсказывал ей, как убивать, как подавить сопротивление.

Всё это случилось глубокой ночью, когда все спали и не услышали шума борьбы, борьбы не на жизнь, а на смерть…Страшно подумать, что могло случиться, если бы это произошло днём, когда во дворе бегали дети.

Злобный пёс, возбуждённый запахом крови, буквально перегрыз Ладе шею.

Вся окровавленная, Лада начала стучать лапой в окно нашей спальни, прося помощи, и оставляя на стекле следы крови.

Я выскочил во двор, по пути схватил швабру, с криком набросился на соседскую собаку. Она убежала к себе обратно через дыру в сетке.

Картина во дворе была ужасной: на земле, на стене — везде кровь.

Лада прижалась ко мне. Половина шеи была разодрана, кровь продолжала литься из раны. Я быстро перетянул марлей шею, погрузил её в машину и повёз к ветеринару. Он осмотрел Ладу, ничего не стал делать, только назначил сильные антибиотики и сказал, что, если она выживет, то это будет чудо.

Возмущению нашему не было предела. На все наши заявления сосед только прятал глаза и обещал увезти собаку. Но, как выяснилось позже, ничего этого он не сделал и даже не прочувствовал, какая беда могла бы случиться, если бы Лада не приняла удар на себя… На тот момент нам было не до выяснения отношений. Мы всё оставили на суд совести соседа и занялись лечением Лады.

Удивило меня, как вела себя собака. Она чувствовала, что только мы можем ей помочь и, несмотря на боль, сама подходила и смирно переносила уколы и перевязки. А потом , тихо постанывая, шла кормить своих щенков. Через неделю нос собаки начал увлажняться. Наши старания не пропали даром. Лада медленно шла на поправку. Мы уже собирались совсем убрать повязку…

Но опять ночью соседская собака снова вломилась к нам во двор и перегрызла горло Ладе, ещё не окрепшей от первой раны.

Сосед, оказывается, не увёз собаку, а просто запер её в кладовке, из которой она вырвалась ещё более агрессивная. И вся агрессия обернулась против несчастной Лады, ослабевшей от ран и кормления щенков.

Я еле сдержался, чтобы не избить соседа. Мне противны были его бегающие глаза и извинения. Я знал, что Ладу уже не спасти. Но всё равно мы с женой снова начали её лечить. Ладе становилось всё хуже и хуже. Она уже практически не могла есть. Ей давали только молоко и бульон из ложки. Всё реже и реже она выходила из норы. В один из дней Лада вышла из норы с щенками. Их оказалось шесть, упитанных, забавных, ничего не подозревающих о трудностях мамы. Она привела их прямо ко мне. Пока я возился с щенками, Лада куда-то исчезла. Искали её целый день… Я поделился с женой своим опасением, что она ушла умирать, оставив щенков на попечение нам.

Три дня я искал её по колхозным полям, в роще, в арыках, надеясь найти и предать земле. Но поиски были безрезультатны. Видно, даже в последнюю минуту она сумела о себе побеспокоиться.

С тех пор прошло более 5 лет. Но мы часто вспоминаем нашу Ладу, она была и осталась нашим другом.